There is an inn, a merry old inn
Есть одна славная старая таверна
Beneath an old grey hill,
Под старым серым холмом.
And there they brew a beer so brown
Там варят пиво столь бурое,
That the Man in the Moon himself came down
Что однажды ночью туда явился сам Лунный Человек,
One night to drink his fill.
Чтобы напиться всласть.
The ostler has a tipsy cat
Там у конюха есть поддатый кот,
That plays a five-stringed fiddle;
Играющий на пятиструнной скрипке,
And up and down he runs his bow,
Он водит смычком туда-сюда,
Now squeaking high, now purring low,
Заставляя её то пищать, то гудеть,
Now sawing in the middle.
То пиликая где-то посередине.
The landlord keeps a little dog
Там у землевладельца есть собачка,
That is mighty fond of jokes;
Которая обожает шутки.
When there's good cheer among the guests,
И когда гости хмелеют,
He cocks an ear at all the jests
Она, навострив уши, внимает остротам,
And laughs until he chokes.
Смеясь, пока не поперхнётся.
They also keep a hornéd cow
А ещё там держат рогатую корову,
As proud as any queen;
Горделивую, как все королевы.
But music turns her head like ale,
Но от музыки ей весело, как от эля,
And makes her wave her tufted tail
Она машет пушистым хвостом,
And dance upon the green.
Пританцовывая на зелёной траве.
And O! the rows of silver dishes
И да! Там рядами серебряная посуда,
And the store of silver spoons!
И множество серебряных ложек!
For Sunday there's a special pair,
Есть особые воскресные наборы,
And these they polish up with care
Которые тщательно начищают
On Saturday afternoons.
В субботу днём.
The Man in the Moon was drinking deep,
Лунный Человек пил до посинения,
And the cat began to wail;
Кот завыл,
A dish and a spoon on the table danced,
Тарелка с ложкой скакали на столе,
The cow in the garden madly pranced,
Корова неистово гарцевала в саду,
And the little dog chased his tail.
Собачка гонялась за хвостом.
The Man in the Moon took another mug,
Лунный Человек, пропустив очередную кружку,
And rolled beneath his chair;
Ворочался под стулом.
And there he dozed and dreamed of ale,
Он задремал прямо там, видя сны об эле,
Till in the sky the stars were pale,
Пока не поблекли звёзды
And dawn was in the air.
В предрассветных сумерках.
Then the ostler said to his tipsy cat:
И тут конюх сказал своему поддатому коту:
"The white horses of the Moon,
"Белоснежные лунные скакуны
They neigh and champ their silver bits;
Ржут и жуют серебряные удила,
But their master's been and drowned his wits,
Их хозяин спит беспробудным сном,
and the Sun'll be rising soon!"
А восход уже скоро!"
So the cat on his fiddle played hey-diddle-diddle,
И кот заиграл весёлую джигу,
A jig that would wake the dead:
Способную пробудить даже мертвеца.
He squeaked and sawed and quickened the tune,
Скрипела скрипка, пиликал кот, всё ускоряя ритм,
While the landlord shook the Man in the Moon:
А землевладелец тем временем тряс Лунного Человека:
"It's after three!" he said.
"Уже четвёртый час!"
They rolled the Man slowly up the hill
Лунного Человека кое-как закатили на вершину холма,
And bundled him into the Moon,
И спровадили на Луну.
While his horses galloped up in rear,
Его лошади бегали галопом,
And the cow came capering like a deer,
Корова подпрыгивала, как олениха,
And a dish ran up with the spoon.
Тарелка убегала с ложкой.
Now quicker the fiddle went deedle-dum-diddle;
Скрипка играла всё быстрей,
The dog began to roar,
Собака зарычала,
The cow and the horses stood on their heads;
Корова и лошади стояли на голове,
The guests all bounded from their beds
Постояльцы вскочили как один с постелей,
And danced upon the floor.
И плясали на полу.
With a ping and a pang the fiddle-strings broke!
Струны у скрипки полопались со звоном,
The cow jumped over the Moon,
Корова перепрыгнула Луну,
And the little dog laughed to see such fun,
Собачка засмеялась, завидев такое,
And the Saturday dish went off at a run
Субботняя тарелка пустилась в бега
With the silver Sunday spoon.
С серебряной воскресной ложкой.
The round Moon rolled behind the hill,
Полная Луна исчезла за холмом,
As the Sun raised up her head.
Когда Солнце подняло голову.
She hardly believed her fiery eyes;
Оно с трудом поверило своим пламенным глазам,
For though it was day, to her suprise
Ведь, хоть наступил день, к его удивлению,
They all went back to bed.
Все отправились ко сну.
Х
