SCENE FOURTEEN: MARIUS' ISLAND REFUGE — NOT LONG AFTER
СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ: ОСТРОВНОЕ УБЕЖИЩЕ МАРИУСА — НЕМНОГО СПУСТЯ
Establishing Photograph: A stone fortress perched atop a high rocky cliff
Декорации представляют каменную крепость на вершине скалистого утеса.
(LESTAT sits in a comfortable chair in a small salon. Open windows look out onto the sea lit by the round moon. In the distance, the dark shapes of other islands rise out of the quiet sea. MARIUS turns from the window. LESTAT is very weak. His body seems broken.)
(ЛЕСТАТ сидит в удобном кресле в маленькой гостиной. Открытые окна выходят на море в бликах света полной луны. Вдалеке, за гладью спокойного моря, высятся темные очертания другого острова. МАРИУС отворачивается от окна. ЛЕСТАТ очень слаб. Его тело словно разбито.)
Are you feeling stronger tonight?
Сегодня ты чувствуешь больше сил?
Your body suffered such... horrors. Even with my blood, it will take some time.
Твое тело пережило столько... ужасного. Даже с моей кровью понадобится некоторое время.
My mind is only now beginning to clear.
Моя голова только теперь начинает проясняться.
What do you remember?
Что ты помнишь?
Being lifted off the earth... moving through the air... and stars... a multitude. As it was happening, I remembered feeling the same sensation once before.
Как был поднят с земли... летел по воздуху... мимо проносились звезды... мириады звезд. В тот момент я снова пережил то ошеломляющее чувство, которое однажды уже было прежде.
With Magnus... when he took you.
С Магнусом... когда он взял тебя.
[remembering] Yes. With Magnus. Is it flight, Marius? Do we fly?
[вспоминая] Да. С Магнусом. Это полёт, Мариус? Мы летаем?
Something very like it. It is one of the powers we acquire as we age. But flying even short distances is exhausting. It requires an enormous force of will. I only do it when I must.
Что-то вроде того. Это одна из способностей, которую мы приобретаем с возрастом. Но полеты даже на короткие расстояния истощают. Это требует необычайного напряжения воли. Я делаю это только по необходимости.
(LESTAT motions to the sea beyond the windows.)
(ЛЕСТАТ показывает на море за окном.)
What sea is this?
Что это за море?
The Aegean. My island is one of thousands in this part if the world. Hence, I can remain unmolested unless, of course, Armand comes to search me out.
Эгейское. Мой остров — один из тысяч в этой части света. По сему, я могу оставаться в безопасности, по крайней мере, пока Арман не начнет искать меня.
(He admonished LESTAT.)
(Он журит ЛЕСТАТА.)
You could not let it be with him. You had to tell him you'd found me... even after I warned you against it.
Ты не должен был доводить его до этого. Ты не должен был ему сообщать, что нашел меня... ведь я предупреждал тебя.
I had to wipe that gloat off his face.
Я должен был стереть это злорадство с его физиономии.
Was it worth it?
Стоило ли оно того?
Every broken bone.
Каждой сломанной косточки.
And my anger?
И моего гнева?
I could not let him triumph... not after all he'd done. And you know I've never been very good at obeying rules. I had already risked your anger many times over.
Я не мог позволить ему торжествовать... после всего, что он сделал. К тому же тебе известно, что я не очень силен в соблюдении правил. Я уже много раз рисковал вызвать твой гнев.
I have not been angry with you, Lestat. I gave you advice from my own experience. You chose not to heed it and you accepted the consequences.
Я не сержусь на тебя, Лестат. Я даю тебе совет, исходя из личного опыта. Ты решил не скрывать этого, и ты получил, что получил.
(He picks up a violin case and places it in LESTAT'S lap.)
(Он достает футляр от скрипки и кладет его на колени ЛЕСТАТА.)
I believe this belongs to you.
Уверен, это должно принадлежать тебе.
Nicolas' violin! I thought I'd lost it.
Скрипка Николя! Я думал, что потерял ее.
I kept it for you. I knew our paths would cross again.
Я сохранил ее для тебя. Я знал, что наши пути пересекутся вновь.
(LESTAT strokes the case lovingly.)
(ЛЕСТАТ с любовью гладит футляр.)
Nicolas... where is he now? Has he just stopped? Did he just stop when he went into the fire? Or does his soul live on somewhere?
Николя... где-то он теперь? Перестал ли он существовать? Перестал ли он существовать, когда бросился в пламя? Или его душа витает сейчас где-то?
I do not know. I have never gone into the fire.
Я не знаю. Я никогда не был в пламени.
I have. I have been in the fire. I will remember those moments for as long as I exist. And I have to thank Claudia for it. She allowed me to know what it is to be the victim. I felt what it was to die a mortal death. And I can tell you, I am cured. I do not envy mortals... their frailty... the knowledge that they will inevitably die. Claudia gave me that.
А я был. Я был в пламени. Я буду помнить эти минуты всю жизнь. Спасибо за это Клодии. Она дала мне понять, что такое быть жертвой. Я почувствовал, каково это — умереть смертью простого человека. И скажу тебе, я исцелился. Я не ненавижу смертных... их слабость... понимание того, что они неминуемо умрут. Всё это благодаря Клодии.
Do you regret her?
Ты жалеешь о ней?
Can I say that I wish I had never seen her... nor held her... nor heard her laughter echo through the rooms of our townhouse? I cannot. But I know I will never do it again.
Сказать, что я никогда не хотел бы знать ее... обнимать ее... слышать ее смех, разносящийся по комнатам нашего дома? Нет. Но я бы не хотел повторить то, что я сделал.
You will not make others?
Ты не будешь больше создавать других?
To bring this suffering on another... to condemn to death all those men and women whom that vampire must kill? Never again. Loneliness is not a valid reason to grant eternal life... nor is love... not even love.
Обрекать других на такие страдания... осуждать на смерть всех этих мужчин и женщин, которых вампир должен убивать? Больше никогда. Одиночество не повод, чтобы "награждать" кого-то вечной жизнью... и любовь не повод... даже любовь.
So you have solved your dilemma.
Значит, ты разрешил свою дилемму.
No. I doubt I ever will. I am not like Gabrielle. I still believe in good and evil. More so now that ever. But I have found the way to live with what I am.
Нет. И сомневаюсь, что когда-нибудь разрешу. Я не такой, как Габриэль. Я всё ещё верю в добро и зло. И сейчас даже больше, чем раньше. Но я понял, как жить с тем, какой я есть.
I am more alone than I have ever been. Those I love are gone beyond reprieve. I have the least reason to live than I ever have... and the most desire.
Я сейчас так одинок, как никогда. Те, кого я люблю, безвозвратно ушли. У меня сейчас меньше поводов жить, чем когда-либо... и вместе с тем — огромное желание.
So you wish to go on.
То есть ты хочешь продолжать.
I do. I'm too in love with humankind. If I cannot be part of the world, then I'll be content to stand outside and watch. I'm curious. I want to see how it all unfolds. I'll applaud and I will weep...
Да. Я полюбил людей. Если я не могу быть частью этого мира, мне достаточно просто стоять в стороне и смотреть. Мне всё интересно. Я хочу видеть, как всё это живет-дышит. Я буду аплодировать и утирать слезы умиления.
And if I must kill to live, then I will only take those who do harm to others. It is the way I can hold onto goodness in this dark existence. And holding onto goodness, I know I will never go into the fire.
И если я всё же должен убивать, чтобы жить, я буду выбирать только тех, кто причиняет вред другим. С моей темной сущностью это единственный способ быть приверженным добру. А будучи на стороне добра, я никогда не брошусь в пламя.
(MARIUS smiles. He stands up and holds out his hand to LESTAT.)
(МАРИУС улыбается. Он поднимается и кладет руки на плечи ЛЕСТАТА.)
Come. It is time for me to take you down.
Пойдем. Пришло время нам с тобой спуститься.
(Holding the violin to his chest, LESTAT allows Marius to help him up. He leads him to stone stairway that leads down into the earth. LESTAT hesitates.)
(Держа в руках футляр со скрипкой, ЛЕСТАТ дает МАРИУСУ помочь себе встать. Тот сводит его по каменной лестнице, ведущей вниз, к земле. ЛЕСТАТ колеблется.)
[amused] Don't be afraid. It is very unlike you.
[весело] Не бойся. Это на тебя не похоже.
(As they begin to descend, the set transforms to an underground vault.)
(Пока они спускаются, сцена трансформируется в подземелье.)
Х
